Авторы:
Алла Ермилова, научный сотрудник Феодосийского музея А.С. Грина
Евгений Горобцов, писатель, член Клуба фантастов Крыма «Фанданго», судомоделист, волонтёр музея
Нынешний год в Феодосийском музее Александра Грина проходит под знаком 100-летия выхода в свет повести-феерии «Алые паруса». Среди множества задуманных проектов была и научно-исследовательская поездка на родину книги – в город Санкт-Петербург. Проект удалось осуществить! Мы отправились в Северную Гринландию, посетили знаковые «гриновские» места города на Неве, встретились с учёными-гриноведами, с известными и просто интересными людьми, так или иначе связанными с темой Грина. И, конечно же, побывали на празднике выпускников «Алые паруса»!
Мечта увидеть ожившую гриновскую феерию есть не только у каждого истинного романтика. Фантастическое зрелище даже на экране телевизора способно привести в восторг любого. Что же говорить о тех, кто посвятил писателю и его творчеству свою жизнь? А ведь исследователю, помимо красивого праздника, чрезвычайно интересно и многое другое в городе, где жил и творил великий Романтик, где родилась не только знаменитая повесть, но и множество других его произведений, где родился он сам – как писатель. Город Грина, город русской морской славы не мог также не притягивать творческого человека, который состоит в союзе с гриновским названием «Фанданго» и любит корабли. Неповторимая архитектоника и сплавленная с ней особенная аура, сложившиеся, в свою очередь, из многих и многих явлений нашей культурной столицы, звучащие единым слаженным оркестром, издавна манили и звали в дорогу. Но единственным голосом, заставившим, отринув все препоны, оправиться на зов, стала волшебная мелодия скрипки Циммера, возвещающая приближение чудесного корабля, пылающего «как роза, вино, кровь, уста, алый бархат и пунцовый огонь». Слышалось-думалось нам, что в этот особенный год – год столетия великой книги и счастливого гриновского числа «23» – особенным, необыкновенным будет и заветный праздник. Мы стали готовить нашу экспедицию: составили исследовательский план, договорились о встречах, а также сделали заявку на аккредитацию, чтобы увидеть и запечатлеть зрелище во всем его великолепии, и в назначенный день отправились в путь.
Город-корабль
Русский север встретил нас прекрасной, на удивление комфортной, солнечной погодой, и первый день мы посвятили самостоятельному пешему знакомству с городом. До праздника оставалась ещё почти неделя, но центральные улицы, к нашему удивлённому восторгу, полыхали «цветом глубокой радости», украшенные парусами, флагами и целыми композициями, предвосхищавшими событие. В отличие от Каперны, этот город ждал его. И можно было заметить, что самый яркий цвет здесь вообще в чести, его любят всегда и вовсе не случайно. Алые выплески вспыхивали тут и там, и Петербург, пронизанный реками и каналами, казался стоящим на воде огромным кораблём под алыми парусами.
Татьяна Рождественская: Сменилась культурная парадигма!
Гуляя по Невскому проспекту, мы завернули на набережную канала Грибоедова, где находится так называемый «Писательский дом». В первой половине XX века здесь жили известные литераторы – современники Грина, многие из которых так или иначе были знакомы с ним. В их числе – Иван Соколов-Микитов, Михаил Слонимский и Виссарион Саянов, которые посвятили Александру Степановичу воспоминания и стихи. Леонид Борисов именно здесь написал свою романтическую повесть о Грине «Волшебник из Гель-Гью». В 1992 году в одной из квартир открылся музей Михаила Зощенко, а в 2007-м на его базе был создан Государственный литературный музей «ХХ век». На стенах здания – несколько мемориальных досок, одна из которых говорит о том, что здесь жил и поэт Всеволод Рождественский, который ранее, в первые годы после революции, соседствовал с Грином в другом «писательском доме» – Доме искусств. Благодаря его воспоминаниям нам известны многие важные факты о жизни и творчестве писателя, в частности, обстоятельства работы над «Алыми парусами». Со своей стороны, Грин сыграл важную роль в судьбе Рождественского: когда в 1921 году, в связи с восстанием в Кронштадте, молодого поэта арестовали и могли расстрелять, Грин обратился к Горькому с просьбой похлопотать об его освобождении, что в результате и произошло.
В 1961 году в ленинградской школе № 239 будет организован первый литературный клуб старшеклассников «Алые паруса». Активными членами клуба станут дочери Всеволода Александровича, близнецы Милена и Татьяна. Они будут в числе тех, кто отправится в поездку в Крым, встретятся с Ниной Николаевной Грин. Увидев фотографию Александра Степановича, сделанную незадолго до его ухода из жизни, 17-летняя Таня напишет проникновенные стихи, посвящённые его памяти. Эти стихи войдут в путеводитель по Феодосийскому музею писателя, а сотрудники будут часто цитировать их посетителям.
Он лежал на узкой постели,
Повернувшись лицом к окну.
Золотые ласточки пели
Догорающую весну.
Где-то море ласкало берег,
Расстилалось пеной у ног,
Он лежал, не желая верить,
Что увидеть моря не мог.
Сонный ветер лег у порога,
Городок утонул в жаре,
И колючая «недотрога»
У скрипучих росла дверей.
Взгляд тяжел и уже неясен…
Он устал от жестоких мук.
Но вставал, до боли прекрасен,
Мир, пригрезившийся ему,
Где морями шли капитаны,
Где от счастья пели глаза,
И от Лисса до Зурбагана
Ветром полнились паруса…
Человек умирал, не зная,
Что ко всем берегам земли
Шли, как алая птичья стая,
Им придуманные корабли.
Ныне автор этого стихотворения, как и её сестра, – уважаемый доктор филологии, профессор Санкт-Петербургского государственного университета и давний добрый друг нашего музея. С этой поистине чудесной женщиной и состоялась первая из наших петербургских встреч. Несмотря на большую занятость (ведь июнь – самое напряжённое время во всех учебных заведениях), она согласилась уделить время гостям из Крыма.
С трепетом подходим к заветной двери под № 23. Но вот дверь отворяется, и нас встречает приветливый взгляд больших и нежных глаз… Всеволода Александровича! Но замечанию о схожести с отцом Татьяна Всеволодовна удивляется: в их семье всегда считалось, что они с сестрой похожи на мать. Сетует, что давно не была в Крыму – добираться стало сложно. Нас угощают вкуснейшим чаем, а затем мы проходим в кабинет. Одну из стен почти до самого – пятиметрового – потолка занимают, конечно, книги. На других стенах – портреты родных, в том числе дальних предков. Один них, Иван Карлович Арнольди, – генерал от артиллерии, сенатор, герой Наполеоновских войн. А над маленьким диванчиком – несколько акварелей, в которых сразу угадываем Волошина! Работы оказываются оригиналами, подаренными вдовой художника, Марией Степановной.
Беседуем о Всеволоде Александровиче и Александре Степановиче, о прошлом и настоящем. Узнаём, что у одного из самых филигранных, классически совершенных лириков, поэта Рождественского, сегодня немного читателей. Но они есть! Рассказываем о юных посетителях музея Грина, которые часто оставляют восторженные отзывы о творчестве писателя, выражают желание прочитать или перечитать. Говорим о том, что в наши дни торжествующего, казалось бы, материализма, в музее мы постоянно видим, как раскрывается истинная сущность человека, которому, как и во все времена, необходимо прекрасное, высокое, чудесное. Что на всё это на самом деле есть большой запрос. Потому сообщества, подобные в своей основе клубам «Алые паруса», пусть и другие по форме, могут возникнуть и стать большой силой. И задаём главный вопрос – о лучших представителях современной молодёжи, студентах одного из главных вузов России, гуманитариев, которых, как никто другой, имеет возможность наблюдать и чувствовать преподаватель. Видит ли наша собеседница то же, что и мы? Но профессор не разделяет нашего оптимизма однозначно, хотя и не возражает. Она говорит о смене культурной парадигмы, о стремлении молодых людей к материальному и карьерному успеху. Выраженных романтических настроений в студенческой среде, даже среди филологов, она не наблюдает. Хотя отдельные проявления, безусловно, есть, особенные девочки и мальчики, конечно же, встречаются.
У Татьяны Всеволодовны очень приятная, мягкая манера. При этом с каждой минутой общения всё явственней ощущается внутренняя сила, тот самый человеческий стержень. Ярко выраженная оптимистка, она мыслит очень смело, по-настоящему нестандартно. Очевидно, сходство с отцом не только внешнее: именно таким сочетанием качеств был наделён знаменитый поэт. Угадываются и другие свойственные ему черты – которые, собственно, отличают личность высокого порядка. А нам здесь видятся так называемые «гриновские люди»! Именно таких любил и выделял Александр Грин, именно такие – редчайшие, но реальные человеческие экземпляры – становились прототипами его лучших героев. Писатель и поэт подружились недаром: оба были особенными, выделялись даже в своей литераторской среде, но каждый сумел понять и оценить другого. Как и у Грина, среди лирических героев Рождественского в начале 20-х годов было немало путешественников и мореплавателей, и вполне можно предположить взаимное творческое влияние. А ещё Восточный берег Крыма – Феодосию, Коктебель, Старый Крым – оба предпочитали Южному…
На прощание мы получаем подарки – небольшие сборники стихов Всеволода Рождественского под названием «Наука счастья», с дарственной надписью дочери поэта, для каждого из нас и для музея. Маленькие книжки с великими стихами – о любви!
От всей души благодарим, приглашаем в Крым и откланиваемся. Кроме книг, уносим замечательное чувство, какое возникает от прикосновения к необыкновенно высокой и тонкой материи, всегда обладающей мощной энергетикой.
На улице, прямо над нами, алеет символический парусник.
Спущенные паруса
Полюбовавшись и в который раз пощёлкав фотоаппаратами, мы впервые обратили внимание, что нигде не видим информации о 100-летии книги, которому, как мы были уверены, будет посвящено празднование…
А путь наш лежал далее в ту самую школу № 239, где когда-то старшеклассницы Рождественские, в числе других, организовали первый в стране клуб молодых романтиков, творческих людей, эрудитов, путешественников – словом, самых лучших ребят – под знаком гриновских парусов, обещавших, что все мечты сбудутся, что счастье есть, что всё получится. У школы богатая история, уходящая корнями в XVIII век, а сейчас это Президентский физико-математический лицей, одно из лучших общеобразовательных учебных заведений России. Клуб «Алые паруса» прекратил свою деятельность ещё в 90-е годы, но многие бывшие члены до сих пор поддерживают связь. А в лицее, как сообщают на его сайте, имеется музей, где часть экспозиции посвящена знаменитому клубу. С намерением увидеть и сфотографировать её мы и направились в лицей, надеясь также узнать интересные подробности об истории клуба. Может быть, есть планы его возродить?
Но оказалось, что музей не только не работает, но и вовсе разобран в связи с ремонтом. Директор лицея Максим Пратусевич сообщил, что на данный момент нет и сотрудников, которые занимались музеем. Зато в лицее есть большое количество кружков и клубов, в том числе – литературные и туристические, которые в определённом смысле можно считать преемниками традиций «Алых парусов», и потому сотрудничество с музеем Грина вполне возможно. Это могут быть как онлайн-мероприятия для лицеистов, так и реальное посещение юными петербуржцами крымского музея. Было решено заключить договор о сотрудничестве, и расстались мы с директором лицея на дружеской волне.
И всё же казалось странным, что в этом учебном заведении, где работает целое отделение дополнительного образования детей, среди множества кружков (есть даже английский театр!), нет литературного клуба с названием «Алые паруса»…
«Дом искусств», Кот Мурлыка и дерево Грина
Пришло время и самой загадочной части нашей экспедиции – исследование «гриновских» мест! В Петербурге-Петрограде-Ленинграде писатель жил более 15 лет. В 1906 году, бежав по пути в ссылку, но уже осознавая своё предназначение, он принял решение поселиться в сердце культурной России. Здесь пришла к нему известность, пришла любовь. Пришёл и осуществился также замысел самого известного произведения, в одном из первоначальных вариантов которого действие, между прочим, происходит в Петрограде. Прекрасная солнечная страна, которую позже критики станут называть Гринландией, началась в этих северных широтах.
За годы, проведённые здесь, Александр Степанович сменил множество мест жительства: известно более 20 адресов. Обойти их все не представлялось возможным, и мы решили ограничиться самыми знаковыми, по преимуществу относящимися к теме «Алых парусов».
Первым разыскали дом на Невском проспекте, 15. В этом старинном красивом здании, где в первые несколько лет после революции действовала организация культурного профиля под названием «Дом искусств», в то время нашли приют многие литераторы, в том числе и Грин. Здесь была проведена основная работа над «Алыми парусами», и повесть впервые слушали, из уст автора, коллеги по цеху. В Феодосийском музее писателя можно увидеть рукопись «Алых парусов» на листах из старых бухгалтерских книг: с бумагой было сложно, и обитатели «Дома искусств» добывали её в подвале здания, где до революции находился банк. Этот подвал послужил прообразом одного из лучших гриновских рассказов – «Крысолов».
«Дом искусств» являлся важным центром культуры, где жили и работали многие известные представители творческих кругов, в том числе собирались знаменитые «Серапионовы братья», побывал Герберт Уэллс. Но одно лишь то, что в стенах этого дома создано произведение, ставшее символом города, уже даёт ему право быть музеем. Однако здесь нет даже памятной доски, которая говорила бы об этих страницах истории нашей культуры. Попытки петербургских литературоведов-энтузиастов обсудить эту тему с владельцем дома не увенчались успехом, и пока здание «украшают» совсем другие надписи.
Далее мы направляемся на Каменноостровский проспект – к памятнику миноносцу «Стерегущий». Какое отношение он имеет к Грину? 23 мая 1918 года на этом месте с ним прощалась, перед отъездом в другой город, прекрасная молодая женщина, с которой он познакомился незадолго до того. Грин подарил ей нежные стихи, в которых были такие строки: «И вы, дорогая, являетесь мне, / Как солнечный зайчик на тёмной стене». Спустя три года Нина Николаевна действительно появится перед ним на мрачной сырой улице, и солнцем осветит его грустную одинокую жизнь. А он посвятит ей «Алые паруса».
Дальнейший наш путь лежит на Васильевский остров, где нас ждёт Светлана Бардина – журналист, писатель, активный участник инициативной группы по увековечению памяти Грина в Санкт-Петербурге, основатель виртуального музея писателя «Северная Гринландия», автор книги «Петербургская гавань Александра Грина». Светлана Владимировна разработала и проводит увлекательные авторские экскурсии по тем местам Санкт-Петербурга, которые связаны с жизнью и творчеством писателя.
На Васильевском острове – несколько таких квартир, связанных с особенно важными событиями в жизни Грина. Начинаем, как выразилась наш проводник, «с истоков». Но идём мы не по адресу одной из квартир, а на… кладбище. Дело в том, что здесь похоронен человек, который стал для Грина его Эглем, в раннем детстве заронившим в его душу высокую мечту. Этим человеком был Николай Петрович Вагнер – доктор зоологии, профессор, спирит, а также писатель, особенно известный как детский. Его называли «русским Андерсеном». Среди его наиболее популярных, несколько мистических «Сказок Кота Мурлыки» есть сказка «Мила и Нолли», которая произвела на восьмилетнего вятича Сашу Гриневского неизгладимое впечатление. Неоднозначная, близкая к психологической драме, волшебная история о любви мальчика и девочки нашла в его душе необычайно благодатную почву и дала тот росток, который со временем развился в роскошное древо, принёсшее удивительные плоды. Мечта его долго пребывала в статусе «Несбывшееся» – но однажды сбылась! Вот тогда Александр Грин, будучи типом «рыцаря причудливых впечатлений, искателя и чудотворца», сам взял «из бесчисленного разнообразия ролей жизни самую опасную и трогательную – роль провидения» для своего читателя.
Помянув добрым словом Николая Петровича, мы отправляемся по адресу: 11-я линия Васильевского острова, 44. Двор-колодец выглядит уютно: много зелени и цветов, мирно спящие кошки. Высоко на проводах сидит ворон – не тот ли, что прилетал к волшебнику из Гель-Гью? Возможно, всё здесь, за исключением лифтов и автомобилей, было именно таким и тогда, когда в одной из квартир верхнего этажа поселился беглый ссыльный Гриневский со своей первой женой Верой Абрамовой. Здесь он писал рассказы для первой своей книги «Шапка-невидимка». Памятная доска на доме сообщает, что Грин жил и работал здесь в 1907 – 1909 годах. По словам Светланы Бардиной, доску установили два года назад по инициативе управляющей компании «Мир».
В доме напротив (10-я линия Васильевского острова, 33) до революции располагались Бестужевские женские курсы, которые, в разное время, посещали обе жены Грина. Но самое удивительное, что среди преподавателей курсов был не кто иной, как Николай Вагнер! Он умер за несколько месяцев до того, как в соседнем доме поселился будущий автор произведений о чудесах и о том, как их совершать. В тот момент, когда совершался по-настоящему чудесный процесс превращения бродяги в писателя, их жизни неуловимо соприкоснулись, и Вагнер, который слыл колдуном, как будто избрал Грина и оставил ему что-то, передал некий тайный источник.
Сейчас в этом здании находится мемориальная библиотека бывшего учебного заведения, а также Институт наук о Земле. Рядом есть полузаброшенный сквер, в котором мог бы стоять памятник Грину, Вагнеру или просто Сказочнику, который беседует с ребёнком…
На той же 11-й линии находится ещё один гриновский адрес: в доме под № 18, в общежитии Дома Союза деятелей художественной литературы (бывший особняк М.А. Гинсбурга) Александр Степанович, тогда одинокий, поселился в январе 1919 года. В большой комнате с окном, выходившим в сад, он жил около полугода, до призыва в Красную армию. По его собственным воспоминаниям, на службу он отправился с вещмешком, в котором среди прочего лежала рукопись под названием «Красные паруса», а это даёт основания считать, что над этим, начальным вариантом повести, он работал именно здесь.
Мы посетили ещё несколько мест на 6-й линии Васильевского острова, где в разные годы жил или бывал Грин. В их числе дом на углу с Университетской набережной, в котором, между прочим, родился Николай Рерих – тоже «искатель и чудотворец». Дом № 17, рядом с библиотекой им. Льва Толстого, где Грин поселился после возвращения из архангельской ссылки. А также дом на пересечении с Бугским переулком, где находился ресторан «Золотой якорь» – излюбленное место моряков и художников, куда, в поисках типажей и сюжетов, порой заглядывал и Александр Степанович.
Но вот мы переходим на 5-ю линию Васильевского острова и находим дом № 54. Пройдя через некий узкий тёмный лаз, оказываемся во дворике, где расположилось небольшое питейное заведение, укрытое тенью большого дерева, растущего в центре двора. Здесь Светлана Владимировна рассказывает историю забавную, но оттого не менее удивительную. В одной из квартир этого дома в 1931 году поселилась бывшая жена Грина, Вера Павловна (по второму мужу – Калицкая), с которой он до конца своей жизни поддерживал тёплые, дружеские отношения. В поисках этой квартиры Бардина пришла сюда, и неожиданно (как это бывало не раз в её исследовательской практике), узнала удивительные вещи. Охранник заведения рассказал, что ещё недавно здесь был ресторан под названием «А. Грин». И что якобы в своё время писатель часто бывал здесь – приходил к некой «барышне», а под этим деревом писал свои книги. Об этом охранник узнал от пожилой жительницы дома – садовницы, которая много лет берегла этот клён и не давала спилить. История похожа на те «легенды», которые во множестве сочиняли как при жизни писателя, так и все годы после его ухода. О каком времени и о какой «барышне» идёт речь? Ведь в 1924 году счастливо женатый Грин переехал в Крым и бывал в Ленинграде лишь изредка, по издательским делам. В последний раз это было в 1930 году, т.е. до того, как здесь поселилась Вера Калицкая со вторым мужем. Но история вполне могла произойти гораздо раньше, и речь могла идти о другой женщине. Хочется верить в дерево Грина!
На этом наш исследовательский поход по Васильевскому острову подошёл к концу. Подводя итог, заводим разговор о юбилейной дате «Алых парусов» и спрашиваем, почему в преддверии праздника выпускников об этом нигде не говорится? На это наш проводник по Северной Гринландии рассказала, что этом году в городе было проведено достаточно много мероприятий, посвящённых 100-летию книги. Её приглашали в различные библиотеки города, где она выступала с лекциями (в том числе в Литературном музее «ХХ век») и проводила выставки, где демонстрировались экспонаты и материалы виртуально-передвижного музея “Северная Гринландия”. Были публикации в прессе. На данный момент действует выставка, организованная Российской национальной библиотекой.
Сердечно прощаемся со Светланой Владимировной и благодарим не только за интересный рассказ, но и за всю её подвижническую творческую деятельность во имя Александра Грина.
«Создание музея А.С. Грина в г. Санкт-Петербурге»
Название главки берём в кавычки потому, что речь идёт о названии квалификационной магистерской работы. Её недавно с отличием защитила молодой гриновед, уроженка г. Старый Крым, а ныне петербурженка Полина Кучеровская. Будучи сотрудником Старокрымского дома-музея Грина, девушка решила повысить квалификацию и поступила в Санкт-Петербургский государственный университет на специальность «Музейное кураторство». В процессе учёбы пришла идея заняться разработкой проекта музея Грина в Санкт-Петербурге. В этом её поддержала и оказала помощь Светлана Бардина. Мы встретились и побеседовали с Полиной.
«Грин провёл здесь треть жизни, впечатления о местах, людях, которых он здесь встречал, легли в основу большинства его произведений. Появление музея писателя в Санкт-Петербурге будет оправданным и справедливым, – считает Кучеровская. – Если отметить на карте места, связанные с Грином, то получится пространство, охватывающее большую площадь от района Гавани на Васильевском острове до станций Токсово и Заходское. По сравнению с Крымом и Кировской областью – родиной писателя, где ежегодно проходят фестивали и выставки, посвящённые его творчеству, в Санкт-Петербурге Грину уделяется немного внимания».
Между тем культурный запрос населения на появление музея автора «Алых парусов» в Санкт-Петербурге, по результатам её исследования, очень высок. Даже среди посетителей музея писателя в Старом Крыму, как ей помнится, было очень много гостей именно из Петербурга!
Экспозицию музея, проект которого разработала Полина Кучеровская, предполагается посвятить петроградскому периоду жизни и творчества Александра Грина (1905 – 1924гг). В нём должны быть представлены архивные и письменные свидетельства проживания писателя по тем или иным адресам города, фотографии, копии рукописей, прижизненные издания, а также предметы, в которых нашло отражение творческое и культурное наследие писателя. Разместить музей автор проекта предлагает в квартире дома на 11-й линии Васильевского острова, 44 – там, где Грин написал свою первую книгу. Квартира на данный момент выставлена на продажу. В проекте Кучеровской предлагается, как варианты, ещё несколько адресов, в том числе – помещение в бывшем «Доме искусств» на Невском проспекте. Рассматривается и возможность создания музея на воде, в виде корабля с алыми парусами. Музейная экспозиция, посвящённая Грину, может быть создана также в одной из библиотек города. С соответствующими предложениями инициативная группа по увековечению памяти писателя уже обращалась в соответствующие инстанции. Положительного решения или хотя бы ответа пока добиться не удалось. Зная истории создания многих музеев, в том числе Феодосийского и Старокрымского музеев Грина, удивляться не приходится: дело это непростое и требует больших, часто многолетних, усилий. Желаем скорейшего осуществления мечты нашим друзьям и соратникам, петербургским учёным и энтузиастам! В том, что рано или поздно она осуществится, у нас нет ни малейшего сомнения. Музею Александра Грина в городе на Неве – быть!
Капитан «Алых парусов»
Приближался праздник выпускников. За день до него на Неве проходит генеральная репетиция. В этот день у нас состоялась встреча с капитаном-координатором праздника Сергеем Тимошковым, который также является давним другом нашего музея. В 2016 году по его инициативе музей получил в подарок настоящий алый парус с брига «Тре крунор», который несколько лет подряд был задействован в празднике выпускников. Церемонию дарения, проходившую на корабле, показал Пятый канал, являющийся одним из организаторов праздника. В телецентре канала мы получили наши аккредитационные пакеты (где, наряду с фирменными канцпринадлежностями, нашли алого цвета дождевики, а также бейджи, дающие право прохода в зону для прессы во время шоу). Там же встретились с Сергеем Тимошковым, чтобы вместе с ним отправиться на Петровскую набережную, где стоит на рейде бриг «Россия”.
И вот в маленьком катере мы мчимся по направлению к кораблю! Капитан прокатил нас вокруг судна, а затем – по маршруту его прохода по акватории Невы. С риском оказаться за бортом (одной рукой орудовать фотоаппаратом сложно) снимаем со всех сторон корабль, вид на акваторию и берега.
Тимошков – человек яркий, из тех, кого называют людьми широкой души. Как и гриновский Грэй, он хотел стать капитаном и стал им. Окончил Ленинградское высшее инженерное училище им. адмирала С.О. Макарова, работал на судах дальнего плавания Балтийского морского пароходства, а затем стал капитаном учебного парусного судна «Мир». Многократный победитель международных регат, является мастером спорта международного класса по парусу и буеру. Сегодня возглавляет яхтенную школу «Санкт-Петербургские Мореходные классы». Дело своё очень любит!
Во время прогулки, не теряя времени, задаём капитану свои вопросы. На вопрос об особенностях праздника в этом году он отвечает, что праздник будет обычным. О посвящении 100-летию книги речи не идёт. Алые паруса на этом празднике – просто символ, он как бы оторвался от книги и живёт своей жизнью.
Ступив на твёрдую землю, тепло прощаемся с Сергеем Валентиновичем. Фотографируем корабль с берега. На набережной уже собрались зрители, ждущие его прохода. Не все, кто пришёл полюбоваться кораблём, читали книгу Грина. А некоторые даже не знают, что она существует, и словосочетание «Алые паруса» для них – лишь название праздника. Но на лицах людей мы наблюдаем особенное выражение, которое хочется назвать ожиданием чуда. Алые паруса приносят радость, и это понятно всем.
Свершение Чуда
Но вот наступил долгожданный день! В назначенное время мы направились на Стрелку Васильевского острова, где, у одной из Ростральных колонн, размещалась зона для прессы. Среди людей, спешащих на берега Невы – множество нарядных девушек и юношей. Попасть на набережные, где будет проходить корабль, можно лишь по специальным пропускам, которые выдают только выпускникам и организаторам. А нашими пропусками стали бейджи, которые, словно волшебные ключи, открывали перед нами все проходы.
Добравшись до пресс-зоны, мы заняли удобную для съёмки позицию и стали пробовать нашу технику.
Рядом тем же самым были заняты сотрудники Пятого канала. Узнав, что мы из Феодосии, представители музея Грина, они взяли у нас небольшое интервью. А мы, со своей стороны, задали им вопрос о книге. Репортёры лишь пожали плечами.
Но буквально через несколько минут мы наконец услышали то, чего ждали. О 100-летии выхода в свет книги «Алые паруса» упомянули ведущие концерта, который проходил в это время на Дворцовой площади и который мы могли видеть на экране, размещённом в пресс-зоне. Концерт был ярким, со множеством впечатляющих спецэффектов, выступали кумиры молодёжи, всевозможные эпатажные звёзды, многие из которых были в нарядах алого цвета. Забавная пара ведущих сыпала шутками и остротами.
А на город спускалась белая ночь!
Когда относительное затемнение достигло своего апогея, вдали, за Троицким мостом, стало различимо яркое пятно – корабль, на котором уже были подняты паруса.
Вскоре небо взорвалось и вспыхнуло огромными разноцветными огнями. Но тысячи взглядов были прикованы к маленькому алому пятну на фоне раскрытого разводного пролёта моста, которое уже начало движение. Сквозь канонаду фейерверков прорывалась красивая, нежная мелодия. Горячее пятнышко, приближаясь, понемногу обретало очертания корабля. Он шёл прямо к нам. Чудо из чудес – он шёл прямо в сердце!
Когда парусник подошёл ещё ближе, то стало видно, что весь он сияет и переливается огнями: красными, синими и белыми. Но вот он стал разворачиваться, показал себя во всех ракурсах, во всей красе, и медленно пошёл вдоль Дворцовой набережной, где стояли виновники торжества – выпускники России, среди которых были и наши, крымские ребята. Разлетаясь эхом, над Невой звучали стихи о Родине. С другого берега волнами долетали восторженные крики. Корабль ответил на них прощальными гудками.
Для просмотра видео, нажмите на ссылку: https://rutube.ru/video/3519682f886d33fdd9066ab7b1891dec/
Но вот он скрылся, растаял вдали…
Мы перешли по мосту на Дворцовую площадь, где продолжался концерт. Выпив – за любовь! – по стаканчику горячего чая, влились в многосотенную толпу, текущую к ближайшим станциям метро…
Не гриновский праздник
На следующий день поезд уносил нас в Крым. Экспедиция прошла успешно! Мы увидели, услышали и почувствовали Северную Гринландию. Мы знаем, что здесь помнят и любят Александра Степановича Грина. Люди, места, явления – всё это взаимно обогатило, дало новые мысли, взгляды, векторы. Полученный опыт ещё нужно осмыслить до конца – это руда, которую предстоит переработать. Конечно, осталось ещё многое, что хотелось бы увидеть и узнать, и мы обязательно вернёмся сюда. Приедут к нам и северные «родственники» – гриновские люди, которые с нами одной крови! Им, как и нам, предстоит ещё большая работа, большая борьба. Они на верном пути и всё у них получится!
Очень хочется, чтобы как можно больше людей прочитало книгу «Алые паруса» и другие произведения Грина. Чтобы в доме, где родилась «пленительнейшая сказка русской литературы», был храм Мечты и Романтики, а не трактир Меннерса. Наш любимый писатель заслуживает самых достойных памятников.
А ещё хочется, чтобы праздник с названием «Алые паруса» был… гриновским! То, что увидели и услышали мы в белую ночь на Неве, так назвать нельзя. Ночь прекрасна, но гриновский корабль приходит, как солнце – на рассвете. Но главное – святые Алые паруса оторваны от Грина! Это – не он! Конечно, гриновская идея гениальна, и корабль прекрасен даже таким, он сильнее любой пошлости, неизменно достигает сердечных струн и играет на них музыку богов. Но вспомним слова Грина:
«… любя красный цвет, я исключаю из моего цветного пристрастия его политическое, вернее – сектантское значение. Цвет вина, роз, зари, рубина, здоровых губ, крови и маленьких мандаринов, кожица которых так обольстительно пахнет острым летучим маслом, цвет этот – в многочисленных оттенках своих – всегда весел и точен. К нему не пристанут лживые или неопределенные толкования. Вызываемое им чувство радости сродни полному дыханию среди пышного сада».