Зал взорвался аплодисментами и, стоя, проводил со сцены человека, только что произнесшего пламенную речь о великом предназначении женщины. Так взволновать слушателей мог только тот, кто сам нес в своей душе священный огонь любви и нежности. Выступавшим был писатель Александр Грин.
На этом вечере-диспуте «О женщинах», проходившем в Москве весной 1918 года, он говорил о том, что больше всего тревожило его сердце, жаждущее настоящей любви. Он, оставленный женой, и уже почти смирившийся с тем, что, видимо, не годен для семейной жизни, все же не потерял веру в возможность встречи со своей мечтой. И такая встреча состоялась, в том же году, в Петрограде. Сначала было мимолетное знакомство, которое только заронило искру надежды. При очередной встрече он подарил своей новой знакомой Нине Николаевне нежные стихи. Затем обстоятельства разлучили их. Случайная встреча на Невском проспекте холодным февральским днем 1921 года обрадовала обоих. Он почувствовал, что нашел идеальную по своим представлениям женщину, а она поняла, что обрела настоящего друга и защитника.
Взаимная любовь сделала их брак счастливым. «За одиннадцать с лишним лет моей жизни с Грином, – вспоминала Нина Николаевна, – у меня всегда было чувство королевы его любви. И какие бы тернии ни появлялись на нашем пути, любовь всё покрывала. Всё, что может происходить красивого в жизни вдвоем, всё происходило в нашей жизни. Отсвет этих чувств лежит во всех произведениях Александра Степановича». И пусть, как Нина Николаевна сама считала, она не обладала теми качествами, какими он её наделял, но постаралась стать такой, какой он хотел её видеть. Делала это с радостью, понимая, что «это было необходимо Грину, чтобы создавать, лепить, одухотворять своих героинь». «Теперь, – писала Н.Грин, – перечитывая книги его, я встречаю везде свой облик, части его: то жест, то руку, то слово, привычку, манеру, слова, рассыпанные всюду, встречаю наши мысли о жизни, нашу жизнь. То, что навеки привязало меня к нему, украсило и расцветило его последние годы».
На рабочем столе Грина рядом с чернильницей стояла в рамке фотография Нины Николаевны. На снимке: портрет молодой женщины в темном платье с чуть склоненной к плечу головой. Гарвей, герой романа «Бегущая по волнам», оказавшись в каюте капитана Геза, заметил на его столе, сбоку чернильного прибора, фотографию девушки: «неизвестная сидела, облокотясь правой рукой; левая рука лежала на сдвинутых коленях. Особый интимный наклон головы к плечу смягчал чинность позы. На девушке было темное платье…».
Нина Николаевна была для Грина и его Музой, и героиней, и строгим критиком. «Феей волшебного ситечка», – называл он её, считая, что она способна дать правильную оценку того, о чём он пишет. Доверие было безусловным и безошибочным.
«Я не мог бы расстаться с тобой ни за какие блага в мире», – писал он ей. Она отвечала: «Ты один мой свет, радость и гордость».
Лариса Ковтун, ст.научный сотрудник Феодосийского музея А.С.Грина.
2005 г.